Начало 80-х годов XIX века было тяжелым временем для Цейлона. Колониальная экономика была практически полностью построена на кофейной отрасли, и когда она рухнула, за ней рухнула и экономика. Высокогорные плантации продавались за бесценок, а в Коломбо вкладчики массово снимали деньги со счетов. Судорожные эксперименты с индиго и хинным деревом закончились ничем. Ассоциация плантаторов представила правительству панические предложения по введению бюджетных сокращений, которые, к счастью, были отклонены. Над колонией воцарилась атмосфера паники.
Тем временем в высокогорье, на стыке регионов плантаций Канди и Димбула уединенно живущий плантатор из Шотландии по имени Джеймс Тейлор экспериментировал с новым растением. Он сажал его вдоль дорог, разделяющих поля его кофейной плантации, Лулекондеры.
Этим растением был чай. Уже в 1867 г. Тейлор высушил первые листья на веранде своего бунгало, пытаясь повторить технологию, применяемую владельцами чайных плантаций в Ассаме, Индии. К тому времени, как разразилась кофейная инфекция, у Тейлора в Лулекондере было девятнадцать акров, засаженных чаем, и он отправил первый скромный груз – всего 10 килограмм – в Англию. Вскоре все плантаторы высокогорных регионов приезжали в Лулекондеру чтобы узнать о процессе выращивания и производства чая. Цейлон и его плантации были спасены.
Но спасение далось нелегко. Более 120 000 гектаров земли надо было очистить от погибших и умирающих кофейных кустов и засадить чаем. Этот процесс был дорогим и тяжелым, но тем или иным образом он завершился. Героизм плантаторов воспевался словами никого иного как сэра Артура Конан Дойля, создателя Шерлока Холмса, который в короткой истории “De Profundis” описал его так: “за один сезон гнилостный грибок погубил плантации и обрек всю общину на годы отчаяния, покуда мужество и изобретательность ее членов не одержали одну из крупнейших коммерческих побед, известных в истории”, добавив, что “чайные плантации Цейлона – это такой же подлинный памятник мужеству людей, как лев у Ватерлоо”. На руинах старых плантаций Цейлона за десять лет была построена новая отрасль, и колония снова стала процветать.
Джеймс Тейлор стал первым цейлонским плантатором, который преуспел в чайном производстве, но он не был первым из тех, кто пытался. Несмотря на скудность информации существуют данные о том, что культивировать чай, ввезенный из Китая пробовали уже в 1824 году. Позже Морис Вормс, член семьи Ротшильдов – международных финансистов, высадил несколько китайских саженцев во владениях Ротшильдов в Пусселлаве и Рамбоде. Он даже получил из растения урожай в китайском стиле, хотя цена – 5 фунтов за полкилограмма – была слишком высокой, чтобы она могла выдержать конкуренцию. Так что именно на долю Тейлора, поколение спустя, выпал жребий показать пример всем остальным.